Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

Сдав пленного Собакину, я пошел на кухню. С аппетитом поел и взял еды детям, поблагодарив хозяйку. Шагнув за порог, я был настигнут воплем Сакуры:

— Подождите меня!

В коридор влетела растрепанная Харуно, на ходу застегивая кофточку цвета бешенной фуксии и красной юбке.

— Все быки с ближайшего поля — твои, — пробурчал я под нос и вышел.

А ведь могла остаться со своим обожаемым Какаши–сенсеем. Правда, теперь она постоянно стала с придыханием вспоминать Са–а–аск-е–ее–ку-у-на. Но я ее снова игнорировал. Потому что у меня с плеч свалилась гора. Мы будем жить. Дети в безопасности, мне не нужно трястись за свою шкуру. Что ни говори, а жизнь прекрасна и удивительна.

Стоило мне только зайти в офис Гато, как на мне повисла зареванная Нэо, и где только пряталась — за фикусами в холле что ли? Секретарша окутала меня удушающим облаком приторного цветочного аромата и засыпала вопросами:

— Что случилось? Где Гато–сама? Что произошло? Кто это девочка и почему закрыт главный офис? Он еще не вернулся?

— Кто не вернулся? — не понял я.

— Га–а–ато, — провыла Нэо.

Я попытался от нее отвязаться, но мутноглазая повисла на мне и сказала, что ей страшно оставаться одной.

— Не копайся я в своей сумке собирая ключи на кольцо, ты бы вообще могла бы быть мертвой! А так я просто кунай выхватить не успел.

Она засыпала меня вопросами, я пытался уговорить Нэо уйти, а она как глухая, будто не слышала. В общем, когда мне надоело и я собрался уйти на верх, решил «послушать» эмоции, чтобы решить, оставлять клона с секретаршей в качестве жилетки, или нет. А услышал кого–то другого:

— Узнавание, опаска? Настороженность, интерес хищника.

Я развернулся, уперевшись почти нос к носу к «Крольчихе», она снова на мне повисла, как вдруг свистнул в воздухе кулак и опустился на голову Нэо. Она, кстати, в последний момент что–то почувствовала и попыталась увернуться, но у нее ничего не получилось, и кулем свалилась прямо на пол.

Я снова было схватился за танто, но сражаться было не с кем. Над девушкой стоял Виктор.

— Это что было?! Зачем? — офигел я.

— Спокойно, — улыбнулся Вик, глянув на кунай в моей руке, — это было обезвреживание опасной шпионки, — невозмутимо ответил земляк. После чего задумался и несколько менее уверенно добавил, — это если я не ошибся…

Сакура стояла, боясь пошевелиться и хлопала круглыми глазами.

— А если ошибся? — не мог я не спросить, да…

Мечник пожал плечами:

— От не слишком сильных ударов по голове не так часто умирают.

— Нашел при ком это сказать, — фыркнул, шумно засунув клинок в ножны. — Да и допущений как–то слишком много.

— Не так часто умирают, блин…

Посмотрев на мою физиономию, Виктор поморщился и сказал:

— Да не переживай ты так, студент, не убил бы я ее.

На слове «студент» я выразительно нахмурился, намекая, что при Сакуре совсем не обязательно говорить на русском.

Виктор кивнул и продолжил:

— И если я прав, то эта зараза нам в Тумане столько крови попортила, то смерть от травмы головы для нее, — слишком милосердная участь. Ладно, я потом объясню, а пока дай какую–нибудь веревку, а то я все свои потратил на наших будущих партнеров.

При этом слово партнеры этот зубастый произнес почти без иронии… Да, все–таки бизнес 90‑х годов — страшная штука. Слава богу — закончился. Вроде бы…

Я порылся, но нашел только леску.

— Есть только это, — протянул моток, — пойдет?

— Давай.

После этого Вик, как джентльмен плащ, повесил эту шпионку на руку и повернулся к Харуно.

— Как там… Сакура–чан, иди наверх.

Та кивнула и только ее и видели. Пришлось ей в след клона послать, чтобы еду отдал и сказал, что начать переписывать. Нам все важные бумаги были нужны в ТРЕХ экземплярах. Один — Повстанцам. Один — нам, один — для нормальной работы администрации будущего владельца этой компании. Кстати, как выглядит «счастливый», я показывал, чтобы тот не убежал от своего счастья. Хенге — лучше любого фоторобота.

— И куда ее теперь? — задумчиво осматривал холл Вик.

Я пожал плечами.

— В подвал?

В общем мы отволокли «крольчиху» в какую–то подсобку с едким запахом и десятком швабр. Там ее примотали к железной стремянке, ничего более подходящего не было, и замотали ей пальцы на руках найденной там же изолентой. От чего ее руки стали похожи на два шарика.

Подумав, Вик посадил девушку на какую–то коробку. Повертел ее лицо, хмыкнул и сказал:

— Рицка.

Виктор все внимательно осмотрел, подергал леску, и созданной в руке водой брызнул Нэо в лицо.

Придя в себя, названная Рицкой, испуганно нас осмотрела, дернулась, запаниковала, начала хныкать и умолять ее не убивать.

— Я ничего не знаю, отпустите, прошу!

— Заткнись! Твое представление никого не обманет, — холодно прервал ее Не — Забуза и ехидно хмыкнул, — Не ожидал тебя здесь увидеть, Рицка.

— Я не Рицка, я Нэо! Я не знаю о чем вы говорите, — прорыдала она давясь слезами, — Иго–сан, пожалуйста, — с мольбой посмотрела на меня девушка. — Помогите мне! Помоги, прошу!

Я растерялся настолько, что потерял контроль и эмпатия усилилась. Ожидая урагана из ужаса напополам с растерянностью, которые должны были ударить по мозгам, я непроизвольно зажмурился. И — ничего.

Поначалу мне даже почудилось, что я не чувствую никого. Немного погодя я почувствовал от Виктора глухое раздражение и слабое, едва различимое предвкушение, даже скорее удовлетворение, как от хорошо выполненной работы.

Раскрыв глаза, я недоверчиво огляделся. Секретарша продолжала рыдать захлебываясь слезами, но соответствующих этим гримасам эмоций я не ощущал, кроме раздражения ничего больше не появилось.

— Она лжет, — ошарашено проговорил я вслух. — Она злится, — сглотнул, — и раздражена.

— Я же говори… — убежденно начал Вик, но запнулся, — Что? Как узнал?

Помявшись, я пояснил:

— Ну, я — эмпат. Эмоции других людей чувствую. А она не растеряна и даже не напугана.

— Интересно, интересно, — потирая руки заявил Виктор, — полезно! А главное, очень вовремя!

От его тона мне стало не по себе.

— Сволочь, — прошипела шпионка, вспыхнув яростью, болезненно отдавшейся в моей голове.

— Ну, Рицка, — сказал притворно ласково Виктор и потрепал ее за щеку, — будем сотрудничать или в молчанку играть?

— Я все скажу, — зло сказала бывшая секретарша, мотнув головой, чтобы избавиться от руки.

— Отлично. Может быть, мне даже бить в твою хорошенькую мордашку кулаком не придется, — предвкушающе и демонстративно потер Виктор костяшки своих не маленьких кулаков. Но он, судя по эмоциям, врал. То ли хотел врезать ей по физиономии в любом случае, то ли был уверен, что это придется сделать. А может, не считал ее лицо симпатичным. А шпионка скривилась, показывая мелкие зубы.

— Игнат, ты бы послал клона, пусть детвора часика два, а лучше три погуляет.

— Да, — сложил я пальцы, но, не завершив технику спросил, — а куда?

— Пусть сами решают. Главное чтобы тут не крутились.

Дождавшись «ответа» от клона, который закрыл за детьми двери, мы приступили к допросу.

Но на первый же вопрос она солгала. И лгала в ответ на все следующие. До самого конца пыталась вешать нам лапшу на уши. Когда она врала, я молча качал головой, а Виктор бил.

Шпионка кричала, хрипела, срывая горло, а меня подташнивало от сладковатого запаха крови, химии, пота и от вида того месива, в которое превратилось ее лицо.

Наверное, потому, что видел на моем лице жалость, Виктор растолковал, что Рицка была опытной разведчицей, могла и кунаем помахать, и зелье сварить, и в постель уложить кого надо. Умела втираться в доверие к своим жертвам. В том числе, он пояснил на русском, и с несколькими не самыми мелкими сторонниками повстанцев Воды.

«В общем, эта Мата — Хари натворила делов» — усмехаясь говорил Вик, — «Поэтому жизнь у нее вряд ли будет долгой и счастливой». Скорее всего, предсказал он, помрет она прямо здесь, в импровизированной пыточной. Мне в тот момент резко захотелось подышать свежим воздухом, а если честно — попросту сбежать.

И почти сразу же после этого, видимо, окончательно удостоверившись, что я могу безошибочно определить, когда она врет, шпионка напрочь отказалась говорить. Похоже, она до последнего не хотела верить в мои способности.

Ударив ее в живот в последний раз, Виктор со вздохом достал из поясной сумки коробочку. В ней были длинные, затупленные иглы, похожие на швейные булавки со шляпкой, только размером со стандартный сенбон.

— Я не лекарь и знаю только куда их надо воткнуть, чтобы больнее было — искренне посетовал не-Забуза мне. — Это единственное в акупунктуре, в чем я превосхожу Хаку. Но я пока не хотел его этому учить. Но можешь мне поверить — калекарь я хороший, — зубасто улыбнулся мечник. Мне стало еще сильнее поплохело, воздух в каморке душил не хуже удавки.